Земля без радости [= Книга Эльтары и Аргниста ] - Ник Перумов

Прежде чем Эльтара успела хоть что-то сделать, Хисс и Хеорт уже покатились по доскам. Оба, оказываясь сверху, норовили стукнуть друг друга головой о настил. У Хисса это получалось явно лучше.

Волшебница бросилась к ним, на бегу поднимая правую руку. Она готовила заклинание, однако, прежде чем волшба пошла в ход, из-за угла спокойной, ровной походкой появилась каор. Глаза девочки были по-прежнему закрыты, но тонкие пальчики сжимали короткий серебристый нож.

Хисс в очередной раз оказался наверху. Из раны на боку змеиного царя обильно хлестала кровь, однако он, казалось, совершенно не замечал этого. Кулак Хеорта врезался в горло Хиссу, но тот лишь коротко всхрапнул. Он пытался отодрать накрепко вцепившиеся в него руки юноши, потому что на кораблях его уже заметили. На палубу один за другим выскакивали лучники.

Девочка ударила спокойно и расчётливо, словно опытный воин. Серебристый клинок вошёл в основание шеи Хисса, тварь разом обмякла, рухнув на пирс, точно мешок с костями.

— Печать!.. — Эльтара налетела на поверженного, точно вихрь. — Тащи его прочь, Хеорт!..

С кораблей свистнули первые стрелы. Нацеленная прямо в спину волшебнице вспыхнула ещё в полете, однако другая вошла Хеорту в затылок по самое оперение.

Глаза девочки-каор широко раскрылись. В них теперь билось диковинное серебряное пламя, эти глаза могли принадлежать кому угодно, но только не человеческому ребёнку. Сейчас в них была смертная боль, словно чужая стрела досталась ей, а не Хеорту… Пальцы маленьких рук стремительно сплелись в сложную фигуру и тотчас расплелись вновь. Тело юноши рухнуло на пирс, но над окровавленным лицом вспыхнул призрачный костёр. Серебристые языки пламени заплясали, раздвигаясь, словно театральный занавес, и между ними стала видна радостная, зелёная долина меж синими громадами гор. Эльтара успела разглядеть извилистый росчерк реки среди кудрявых рощ и стремительно мчащееся в этот мир существо — прекрасное, крылатое, быстрое… На лету оно обернулось, и Эльтара невольно вздрогнула — у летящего было лицо Хеорта…

Волшебница пришла в себя. Сейчас ею владела тёмная ярость. Она выпрямилась, глядя прямо в лица стрелков; Эльтару тотчас же окружил воздушный огненный хоровод — стрелы вокруг неё вспыхивали одна за другой.

— Тоилас, энно!

Ближайший к пирсу корабль с грохотом разломился пополам. Борт рассекла трещина, рухнула мачта, нос и корма встали дыбом, стремительно уходя под воду. Здесь, в порту, глубина была невелика, так что морякам Змеиного народа не угрожала опасность утонуть.

За первым кораблём последовал второй, за ним — третий; тонко вереща от ужаса, змеелюди плыли кто куда.

По телу Хисса прошла внезапная дрожь. Зелёная лапа дрогнула, поверженный пополз к краю пирса.

— Ну нет! Сперва Печать! — В глазах волшебницы полыхал тёмный огонь.

Её удар был страшен. Он дробил кости и рвал плоть, выжимая жизнь из этой кучи мяса. Хисса вдавило в доски, вновь брызнула его зеленоватая кровь; он замер, весь странно-плоский, словно раздавленная колесом телеги ящерица.

Эльтара наклонилась к останкам. А когда выпрямилась, на её ладони тусклым золотом мерцал тонкий ободок Печати.

— Уф!.. — вырвалось у принцессы.

Дело было сделано. Она подняла глаза — её каор куда-то исчезла. Тело Хеорта — тоже.

Короткие мгновения вместили в себя слишком много событий. Эльтара поспешила прочь с пирса; девочка-каор, чьего имени волшебница так и не успела узнать, мирно посапывала там, где её и оставила принцесса, — в укромном закутке, скрытом от посторонних глаз ещё и отводящим взоры заклятием.

А в небе над головой волшебницы описывал круги коричневокрылый сокол.

Над истерзанным Галеном медленно сгустилась ночь. В подвале, где укрывались Двалин и Ярина, стало совсем темно.

— Ну всё, пошли. — Гном поднялся, разминая ноги. — Не могу я больше в этой крысиной дыре сидеть. Засов-то и вправду откроешь, красавица?

— Так иначе зачем и идти? Лучше уж самим храмовникам сдаться, — откликнулась Ярина.

Между домами царила тьма. Правда, беглецам она не мешала — Ярина сотворила несложное заклятье Ночного Зрения, и теперь они видели окружающее, правда, всё представлялось серым и бесцветным.

— Давай сперва ко мне, — предложил гном. — Проверю, может, мои спутники на месте. Тогда нам всем вместе куда легче будет.

По улицам топали лишь патрули королевской гвардии и храмовых воинов. Не было видно даже ни одного подвыпившего гуляки — Гален затаился, приходя в себя после безумного и страшного дня.

Гостиница, в которой остановились Эльтара, Хеорт и Двалин, стояла тихая и тёмная. Не горел даже всегдашний огонёк над дверьми. Окна комнат залила чернота.

И парадная дверь, и дверь чёрного хода оказались заперты, но гномы недаром слывут лучшими взломщиками. Двалину потребовалось лишь несколько секунд, чтобы открыть тяжёлый и сложный замок. Гном и Ярина прокрались через кухню, поднялись на второй этаж…

— Ушли, — шёпотом сообщил спутнице Двалин, вернувшись. — Что ж, будем выбираться сами…

Гном не стал ломать голову, куда делись Эльтара с Хеортом, а также весь багаж молодой волшебницы. В своё время, если повезёт, он всё выяснит, а пока что надо уносить ноги из Галена!

С патрулём они столкнулись всего раз. Два отряда храмовников зажали их в каменном ущелье переулка, и не было ни одной крысиной щели, куда можно было нырнуть; Ярина не успевала сплести Заклятье Невидимости, и оставалось только одно — драться.

Правда, патрульные не ждали нападения. Земля внезапно встала на дыбы у них под ногами, а топор Двалина довершил дело. Гном и девушка прорвались сквозь строй врагов и растворились во тьме.

Они добрались до ворот раньше, чем туда докатилась поднятая уцелевшими храмовниками тревога. По ночному времени железные створки запирал железный же брус толщиной в два человеческих тела, однако Ярине хватило мгновения, чтобы заставить неподъёмную болванку отдёрнуться в сторону, словно испуганный зверь. Створки бесшумно повернулись на хорошо смазанных петлях — слух его величества всегда оскорблял скрежет ржавого железа, и потому петли содержались в образцовом порядке. Две тени выскользнули из ворот и не заметили, как за ними следом скользнула ещё одна…

Я не помню, как и в каком облике покинул Гален. После встречи в храме всё внутри терзала огневеющая боль, мало-помалу затихавшая, и я знал, что вскоре она вовсе исчезнет, как знал и причину, её породившую. Последний привет от моего Врага. Врага, равного которому я не встречал ещё ни в одном мире. Врага, с которым — придёт день! — встречусь на смертном поле, и этот поединок заставит трепетать самые глубинные основы Упорядоченного!

Но для этого мне надо исполнить его просьбу. Покончить с Ордой. Почему-то мой Враг не захотел сделать этого сам. Его выбор. Радость Губителя в сражениях, его отрада на поле брани — значит, чтобы приблизить долгожданное, займёмся пока Ордой. Тем более что Враг прав, и это действительно не займёт у меня много времени.